Глава третья
(говорит о том же и, описывая как Бог, когда Ему угодно, говорит с душой,
указывает, как ей вести себя, не руководствуясь своим мнением.
Отмечает она и несколько признаков, по которым можно узнать, когда
это обман и когда нет. Эта глава очень полезна.)
(…) Бог говорит с душей на разные лады. Иногда это как бы происходит извне, иногда – из самой глубины души, иногда – самой ее высоты, иногда же настолько извне, что слова можно услышать, словно их ясно произнес чей-то голос. (…)
Такие слова, самого разного рода, могут быть от Бога, могут быть от беса, а могут быть и от воображения. Укажу, если смогу, с Божьей помощью, как отличить подлинное от ложного, как распознать опасность. Ведь многие, знающие молитвенную жизнь, и впрямь слышат эти слова, и я бы хотела, сестрицы, чтобы вы не думали, что ошиблись, если поверили им или не поверили себе, когда слышали – будь то утешение или предостережение – и решили, что вам примерещилось; все это не так важно. От одного я предостерегаю: даже если это от Бога, не думайте, что поэтому вы лучше других, ведь Спаситель, как мы знаем, много раз обращался к фарисеям. Главное – извлекать добро из этих слов; все же, что не согласно со Священным Писанием, - отвергайте, точно вы услышали это от самого дьявола. Даже когда такие слова - от воображения, их нужно отвергнуть как искушения против веры и всегда противиться им, чтобы не было каких последствий, и они забудутся сами по себе, ибо силы в них мало.
Вернемся к тому, о чем говорили сначала: приходят эти слова изнутри, сверху или извне – мы не можем решать, от Бога они или нет. Самые верные признаки, которыми можно тут руководиться, по-моему, вот такие: первый – это сила и власть, что они несут собою, то есть, сказано тебе – и делаешь. Объясню лучше: душа в смятении и горе, как описано выше, в помрачении и безутешности. А услышит «не печалься», и слова этого достаточно, чтобы мир сошел на нее, утешил, озарил, освободил от скорби, такой глубокой, что ей казалось, что весь свет и все ученые богословы, какие только есть, не убедили бы ее ободриться, ничего бы не добились, несмотря на все старания. Другая душа горюет и боится, ибо и духовник, и другие сказали, что ее прельстил бес. А услышит: «Это Я, не бойся» - и все меняется. Она исполнится великим утешением, и ей уже кажется, что никто не разубедит ее. (…)
Второй признак – великий покой в душе, и благоговейная, мирная собранность мыслей, и готовность славить Бога. О, Господи! Если слово, переданное Тобой одному из Твоих посланников (говорят, по крайней мере, в этой обители, слова произносит не Сам Господь, а какой-нибудь Его ангел), так сильно, какую же силу Ты дашь душе, если Ты соединен с ней любовью, а она с Тобою? (…)
Третий признак – слова остаются в памяти очень долго, а то и всегда. Так не случается, если что услышишь от других людей, даже очень стоящи и ученых, - то, что они скажут, не запечатлевается в памяти, а когда они пророчествуют о будущем, ты не уверен, что это исполниться, как бывает от слов свыше. Правда, если чему вроде трудно исполниться, поневоле в этом усомнишься, но в самой душе есть непоколебимая уверенность, хотя все как будто бы против того, что душа услышала. Проходят годы, а душа все думает, что Бог найдет какой-нибудь способ, неведомый людям, и, в конце концов, все исполнится; так и бывает. (…) В душе – сама не знаю, где – остается живая искра, и душа верит, что все сбудется, хотя все надежды и рухнули, а эта искра не гаснет, даже против желания самой души. И, в конце концов, как я уже говорила, слово Господне сбывается, и душа так радуется, так веселиться, что только и хочет славить Господа, гораздо больше – за то, что сказанное сбылось, чем из-за самого дела, даже если оно для нее очень важно.
(…) Когда слова – от воображения, то нет никакого из этих признаков: ни уверенности, ни мира, ни духовного утешения (…)
Беса надо опасаться больше. Если есть все указанные признаки, можно верить, что наитие – от Бога, но когда дело идет о важных решениях или о каких-нибудь людях, нельзя ни делать ничего, ни решать, без совета праведного, осмотрительного и ученого духовника, сколь ко бы ты не слышал, и как бы ни верил, что это - от Бога. Такова Его воля в этих случая, ибо Он сказал, что священник говорит от имени Его, а Священное Писание истинно, сомневаться в нем нельзя.
(…) Есть и еще способ, которым Бог говорит душе, и я считаю, что он уж точно подлинный, то есть не допускает сомнения. Это – умное видение, о котором речь пойдет позже. Оно проистекает в такой глубине души, духовный слух так ясно слышит слова, произносимые Господом, и так в тайне, что и восприятие, и действие, производимое видением, сообщают уверенность, что это не от беса. Видение это слишком действенно, чтобы в нем можно было усомниться; по крайней мере, можно верить, что оно не от воображения, и при благоразумии, быть спокойным вот по каким причинам: во-первых, слова очень четки, они столь ясны, что заметишь, если не достанет одного слога, даже если это было целое изречение. Все же порожденное воображением – не так ясно, слова не так отчетливы, словно их слышишь в полусне.
Вторая причина: часто душа ранее и не думала о том, что ей дано услышать, то есть слова приходят внезапно, и даже когда она беседует с другими. Порой они отвечают на промелькнувшую мысль, или на предыдущее размышление; но чаще относятся к вещам, не доходившим до сознания, или к тому, что будет или может быть. Поэтому здесь нет ни воображения, ни обмана, ведь душа никогда не желала и не знала того, что она услышала.
Третья причина: подлинное внушение, отдельными словами душа слышит, а слова, порожденные воображением, словно бы мало-помалу составляет сама, согласно тому, что она хочет услышать.
Четвертая причина: слова здесь сильно отличаются от обиходной речи, ибо одно слово выражает многое – то, что наш разум не смог бы составить с такой быстротой.
Пятая причина: одновременно со словами нам нередко удается понять гораздо больше того, что они значат, но я не смогу объяснить, как именно. (…) это превосходно и побуждает славить Бога. Случалось, что такие духовные наития повергали некоторых в большие сомнения, особенно же одну особу, но, наверное, - и других. Особа эта долго не могла успокоиться, хотя явления, посылаемые ей часто от Господа, были подвергнуты многим испытаниям. Сначала она больше всего опасалась, что это - от воображения. Легче понять, откуда все это, когда это от беса, хотя козни его столь многообразны, что он способен проявляться под видом ангела света; мне кажется, от может подделывать только четкость в словах, что убеждает нас, ибо так бывает, когда слова исходят от Духа Истины, но он не может подделывать действия, о которых я говорила, и в душе остается не мир и свет, а беспокойство и тревога. Он причинит лишь незначительный вред, а то и никакого, если душа смиренна и делает, что я казала, то есть воздерживается от действий, к которым эти внушения побуждают.
Когда душа получает дары и милости от Господа, ей надлежит обращать особое внимание на то, считает ли она себя лучше других или же от возвышенности услышанных ею утешений еще сильнее осознает свое недостоинство. Если не осознала, надо полагать, что дух этот – не от Бога. Когда милость исходит от Духа Истины, она больше смиряется, больше помнит о своих грехах и забывает о выгоде и пользе, а все ее стремления и вся память ищут лишь славы Божьей. (…)
Тем, кого Бог не ведет таким путем, покажется, что, быть может, душе лучше не слушать таких слов и, когда они звучат в ее глубине, отвлекаться, сколько может, а не обращать на них внимание. Тут отвечу, что это не возможно – я не о тех словах, что от воображения, ибо не желая их и не обращая на них внимания, душа спасается. А вот если слова идут от Бога, это средство не годится, ибо Дух остановит все остальные мысли, сосредотачивая внимание на том, что Он говорит. Мне кажется, да так оно и есть, - что с хорошим слухом легче не слышать, если кто кричит, чем не слышать здесь, так как там можно не обращать внимания или занять мысли чем-то другим, а тут это никак не возможно. Ведь душе не заткнуть уши, и не станет она думать ни о чем, кроме того, что ей говорят. (…) Итак, не слышать нельзя. Пускай же Господь дарует нам благодать, чтобы мы стремились лишь угодить Ему и отречься от себя, как я уже говорила. Аминь. И да будет Его воля, чтобы я растолковала вам, что хотела, и чтобы это принесло хоть какую-то пользу тому, кто будет одарен этими духовными милостями.
(Св. Тереза Авильская «Внутренний замок», Москва, «Истина и Жизнь», стр.90- 97)